Дмитрий Васильев: А лыжи
я зову «скрипочки»...
«Срочно еду в Нижний Новгород», - оправдывается
в трубку «подбитый» лыжный летчик (лидер сборной
Васильев восстанавливается после травмы на родине).
- Завтра есть часок свободного времени, от силы».
Я вылетела в Уфу «на часок». Взглянуть на призера
этапов Кубка мира в уникальном виде спорта, где
лучший прыгает последним, а пожелание попутного
ветра звучит издевательски…
Не успела я вселиться в «Азимут» в центре Уфы, как
«летчик» примчался сам. Припарковал у гостиницы
машину и появился с любимой девушкой. Двадцатилетняя
Тансулпан Сиражетдинова (мисс Башкортостан-2009)
стеснялась, но поддалась на уговоры прогуляться.
На аллеях родного города ни первую красавицу, ни
ее титулованного жениха (Васильев 8 раз поднимался
на подиумы этапов Кубка мира) не узнавали…
- У меня при знакомстве спрашивают: «Ты чем занимаешься?»
- Дима начинает с анекдота. - Я отвечаю: «Спортом».
- «Каким?» - уточняют. - «Прыгаю на лыжах с трамплина».
- «А-а, - говорит собеседник. - У вас Дмитрий Васильев
хорошо прыгает». - «Да-а-а».
Без шлема тридцатилетний прыгун (даже в черных очках)
смотрится моложе, чем на телеэкране. Очки в Уфе
- главный писк весны. При первом намеке на солнце
люди в куртках облачаются в очки всем городом. Кто
не в очках - тот чужак…
«А КОРОЛЬ-ТО - ГОЛЫЙ!»
- Я физическую нагрузочку с детства принял, - Дима
вовсю двигает правой прооперированной ногой, которую
будет «разминать» по асфальту всю нашу часовую прогулку,
- мы летом в родной деревне Лентовке целыми днями
на озере плавали.
- Итак, плавать вы умеете. Летаете, похоже, лучше
многих в России. А трактор водите? - спрашиваю у
сына тракториста.
- Вожу, - хвастается. - Я даже работал в двенадцать
лет на деревенских каникулах помощником комбайнера.
Бабушка мною гордилась невероятно! Мне в том возрасте
денег на руки не полагалось. Так я на комбайне пахал
- а бабушка ездила в сельсовет за моей зарплатой.
Но я мечтал не комбайнером стать, а водителем автобуса.
- Какой была ваша первая техника?
- Трехколесный велосипед. В Уфе меня мама отпускала
кататься во двор лишь под присмотром старшей сестры.
Но только та отвернется - я быстро отъеду к соседнему
подъезду, скину с себя все вещи (я любил голый выходить!),
и обратно - на велик. А подруги сестре кричат: «Опять
твой братишка голый катается!». А когда исполнилось
четырнадцать, отец подарил мне мотоцикл. Я еле доставал
ногами до земли (смеется) и парковался к забору.
Но уже в одежде.
- Был у вас в школе предмет, по которому вам ставили
одни пятерки?
- Физкультура. Мы там по шесту лазали. Только я
это… (подбирает слова) не любил учиться. К двойкам
я относился так, как будто это мое. Пока другие
учатся, берешь лыжи - и в лес.
- А что происходило дома, когда дозванивались учителя?
- У нас телефона не было. (Молчит.) Но меня и так
каждый день наказывали. Я шалил. Толкнул в школе
пацана - тот упал и портфелем разбил окно. Так и
пошло: я стекла бью - папа идет, вставляет.
- Вас хотя бы раз в пример ставили?
- Один раз. (Рассказывает в охотку.) На уроке литературы
надо было прочитать отрывок и пересказать его. Мне
четыре за чтение поставили и за пересказ - пять!
После меня отличница читала - ей две четверки. Та
в слезы: «Почему Васильеву пять, а мне четыре?».
А учительница ей говорит: «Потому что ты, отличница,
должна была текст намного лучше пересказать, а Васильев
- для себя - текст пересказал отлично».
«МОЛИТВА ВЕТРА»
- Но почему трамплин?
- Молодой тренер по прыжкам с трамплина зашел к
нам в школу, когда я был в третьем классе. Тренировались
в лесу у школы. Нам туда принесли широкие прыжковые
лыжи - сначала мы на них с горки катались, а потом
тренер построил небольшую кочку и объяснил: «Надо
попасть в самую кромку и оттолкнуться!». Когда нас
перевели на трамплин, мы прыгали по трое на одних
лыжах. Вышек не хватало. Друг меня в горные лыжи
сманил. Год поездил - не мое. Вернулся на трамплин.
- Как принял тренер отступника?
- Тренер за год сменился. А новый на меня смотрит
(я маленький, пухленький) и думает: «На фиг он мне
нужен?». «Приходи завтра!». Я пришел назавтра -
он опять: «Времени нет». Я и в третий раз пришел.
Выдал он мне самые плохие лыжи с ботинками. Тренер
на мой прыжок глянул, удивился: «Мальчик будет прыгать!».
За одну зиму я до сорокаметровой вышки дошел.
- Что сильнее наверху - страх или ветер?
- Нам иногда перед прыжками попутного ветра желают.
Мы отвечаем: «Не надо!». При попутном ветре, даже
если ты исполнишь прыжок технически правильно, результата
не будет. Самый добрый - это встречный ветерок.
Он тебя поднимает, и ты дальше улетаешь. Но сильный
и встречный опасен: вылетаешь со скоростью сто километров
в час, и если ветром от крепления лыж лямки вырвет,
можно сальто сделать… А к страху привыкаешь. Есть
небольшой, но ты с ним живешь. Хотя бывает, человек
переходит на большой трамплин и «завязывает»: появляется
сильный страх. Даже у меня (после семнадцати лет
прыжков), когда начинаю прыгать летом после перерыва
и иду сразу на большой трамплин, коленочки подрагивают…
- Помните, как у Пушкина в «Сказке о мертвой царевне
и о семи богатырях»: «Ветер, ветер! Ты могуч, ты
гоняешь стаи туч…»? В футболе вратари со штангами
разговаривают, а вы с ветром?
- «Ветерочек! Давай, подуй, мой встречный, к нам!»
- зачитывает Васильев свою ветряную молитву. - А
лыжи я зову «ласточки» или «скрипочки». Говорю им
перед прыжком: «Давай, скрипочки, не подведем сейчас
- спрыгнем далеко».
«КОСТЬ ВЫЛЕТЕЛА НА ШЕСТОМ ПРЫЖКЕ»
- Тяжело к новым «скрипочкам» привыкается?
- Я по пять пар беру и тестирую - прыгаю в них.
Выберу себе одни, а остальные раздам молодежи -
в Уфе полтрамплина в моем инвентаре занимаются.
- «С ноги Васильева»?
- Ну. Если лыжи очень хорошие - могу их на второй
сезон оставить. То же - с комбинезонами. Нашел удобный
и берег его: только на соревнования надевал, а прыжки
делал в других. Он у меня в чехольчике висит.
- Представьте ситуацию: вам прыгать - а у вас лыжи
исчезли…
- Страшно. (Молчит.) Мои боевые лыжи у смазчика
лежат, он их готовит: только прыгнул, сразу заношу
«ласточек» к нему. Вот белорусы на соревнованиях
в Австрии свои лыжи в гостинице в коридоре поставили
- а там море болельщиков идут мимо - и одну пару
лыж умыкнули… Меня же самого 1 января обчистили.
С утра собирались на соревнования, а после них должны
были уезжать. Понес вещи из гостиницы в автобус,
в номере только сумку оставил: ноутбук, паспорта,
телефон, деньги. Поднялся наверх - а сумки нет…
- Какое место вы тогда заняли?
- Двенадцатое. Еще мысль мелькнула: как начал год
- так его и проведешь. И правда - травма, операция
и больше полутора месяцев на костылях… (Шмыгает
носом.) Когда я упал, австрийские врачи неверный
диагноз поставили: «Потянул крестообразные связки
- десять дней покоя». Мы перед Олимпиадой поехали
в Норвегию, я пять прыжков сделал - и все. А когда
оперировали, залезли в ногу и сказали: «Эта травма
- не сегодня. Еще когда ты упал, у тебя фрагмент
в мениске откололся. Из-за этого кость не держала».
- Шок был?
- На шестом прыжке кость вылетела. Я на снег лег
и думаю: «Ну все. Олимпиада - мимо».
- Слезы навернулись?
- Почти. Я долго лежал. Не мог встать. Боль адская.
Подбежали ребята из команды, доктор. Сняли с меня
лыжи, подняли. «Ну, как ты, Дим?» - «Похоже, все.
Накрылся». (Твердо.) Но я руки не опускаю! В Сочи
надо будет показать, что я могу еще прыгать далеко
и красиво.
- Травма при падении объяснима. А как вы умудрились
несколько лет назад заработать травму, обжаривая
поросенка?
- Я сидел на корточках, в очень низком положении.
И переваливался с ноги на ногу: мениск напрягался,
и травма - на ровном месте. Мне из колена жидкость
выкачивали, я от тренера таить не стал: «Поросенка
жарил».
«ПОЛЕТЫ» ВО СНЕ И НАЯВУ»
- Прыжок - словно миг? Или перед глазами успевает
пролететь вся жизнь?
- Бывает, что вылетаешь - и лыжи «уходят». Вот тогда
мелькает перед глазами что-то из жизни. Но когда
останавливаешься, уже не помнишь, что это было.
Мысль одна: «Ух, пронесло!». Обычно, как вылетел,
сразу можешь понять: или ты улетаешь далеко, или
не очень. И если чувствуешь: попер! - вот это самый
наш кайф. В полете думаешь об ошибках, потому что
хочется, чтоб все красиво вышло. Но думать надо
очень быстро: прыжок проходит за шесть-восемь секунд.
- А хочется, чтоб прыжок длился дольше?
- Для этого есть большие трамплины - там прыгаешь
за двести метров. Их называют «полеты». Вот там
чувствуешь: да-а, ты летишь! Но «полеты» проводятся
раз-два в сезон. Они травматичные, и если ветер
больше 6 м/с - соревнования отменяются.
- Вы с парашютом прыгали?
- (Вздыхает.) Не поверите - боюсь. Как предлагают
- сразу мысль: «А если не раскроется? И ничего не
сделаешь». А парашютисты, наверное, о нас думают:
«Как они на лыжах прыгают? Дураки, что ли?».
- Сколько прыжков подряд можете сделать за день?
- Десять - на первой тренировке и на второй - прыжков
шесть.
- Голова кружиться не начинает?
- Нет. Когда у меня не получалось, я и по двадцать
прыгал. Тренер кричит: «Давай, заканчивай!», а я
ему: «Нет, еще!». Количество выбивает нехорошие
прыжки. Но как только пошло - надо прыгать меньше.
Приехал, прыжка четыре отточил - чтоб в полете было
красивей - и закончил.
- Из-за чего у классных прыгунов с трамплина на
стартах случаются срывы?
- Ты первую попытку прыгаешь хорошо, а когда поднимаешься
на вторую, над трамплином объявляют, как прыгнул
твой предшественник. И ты начинаешь думать: «Мне
сейчас надо прыгнуть 150 метров, потому что сосед
прыгнул 145». А когда ты вкладываешь все силы в
то, чтоб прыгнуть дальше соседа, не получается ничего.
Поэтому в одиночных прыжках я стараюсь не видеть
и не слышать, кто как прыгнул.
- Это как?
- Там, наверху, есть комната. В комнате отдыха стоит
телевизор - ты можешь взглянуть на одного-двух,
как они прыгают: чтоб сориентироваться, какой ветерок.
Но потом развернулся, размялся - и думай о своем.
- Почему вы в нашей русской четверке - Корнеев,
Росляков, Карелин, Васильев - прыгаете последним?
- У нас в командных соревнованиях от последнего
зависит все. Как он? Устоит? Или сорвет прыжок и
подведет всю команду? Вот Дениса Корнеева всегда
ставят первым: прыгай он последним - его всего затрясет:
«Вроде идем третьими. Как бы не сорвать…».
ОПЕРАЦИЯ ВОЛЬФГАНГА
- Вы в конфликте федерации и вашего экс-тренера
немца Штайерта на чьей стороне?
- Я с этим тренером провел пять лет. И знаю, что
нам Штайерт позарез нужен. Без него - никак. Тренировки
у Вольфганга не отличались от тех, что были у других
тренеров. Но при немце пошел результат. То, что
у нас в сборной теперь инвентарь высшего уровня,
- это только благодаря Штайерту.
- То есть главная заслуга иностранного тренера -
это инвентарь?
- Даже если ты технически на сто процентов правильно
исполнишь прыжок, но у тебя среднего класса инвентарь,
высокого результата не жди. А Вольфганг в организационном
плане - сильный человек. У нас вечером скорость
упала - он мог ночью, пока мы спим, взять наши лыжи,
поехать за пятьсот километров и нарезать новую структуру
на лыжах, чтобы у нас скорость прибавилась на полкилометра.
Он вечером уедет - утром приедет. Тысячу километров
туда-обратно за ночь намотает, но привезет лыжи
к началу стартов.
- Отчего же за немца не заступились?
- Заступиться можно было, если б вся команда написала
письмо. Но большинство на Штайерта жалуются и считают,
что он им не подходит.
- Почему?!
- Потому что они результат не могут дать. А я считаю:
если у тебя не получается - ищи ошибки в себе, а
не в тренере.
- Надо было вашим ребятам, чтоб не жаловались, рассказать
про футбольного немца, работавшего в «Сатурне».
Юрген Ребер гонял игроков в шальные кроссы по асфальту
Подмосковья и запирал на базе на две недели.
- Когда к нам пришел Вольфганг, у меня был лишний
вес: вместо 64 килограммов - 73. Он все время выходил
со мной - и мы бежали кросс: полчаса в одну сторону,
полчаса в другую. Пока бегали, я немецкий выучил.
- Президент вашей федерации уволил немца посреди
Олимпиады, 23 февраля, по электронной почте…
- У меня был шок. Штайерт мне эсэмэску прислал:
«После Олимпиады я с вами не работаю». Вольфганг
им сказал: «Какие медали?! Пусть Славский спустится
с облаков. Я же говорил, что, если Васильева нет,
кто-то из наших в пятнашку попадет в лучшем случае!».
- Правда ли, что Штайерт оплачивал вам операцию?
- Когда Вольфганг узнал, что без операции не обойтись,
он мне сказал: «Если хочешь прыгать - надо делать
в Германии». Я спросил: «Сколько?». Штайерт узнал.
Оказалось - пять тысяч евро. Он позвонил в федерацию,
а там сказали: «Мы ему уже нашли специалиста у нас.
Пусть едет домой!». «Не волнуйся», - успокоил немец
и позвонил нашим спонсорам. Меня отвезли в Германию
и сделали операцию. Жил я дома у его друга - там
за мной ухаживали, кормили. В больницу только на
массаж возили.
«ВОСКРЕСНЫЙ ПАПА»
...Дима и Тансулпан (все интервью она скромно промолчала)
познакомились три года назад в парке. В Уфе в тот
день гастролировала латиноамериканская танцовщица.
А еще в тот день Димины друзья ехали за девчонками
на машине по бордюрам.
- А перед 8 Марта, - карие глаза Тансулпан засияли,
- я уехала с родителями в другой город. Дима примчался
туда на машине - только чтобы подарить мне цветы.
- Так вот, - смущенный романтик Васильев скорее
переводит тему, - прыгать мне врачи разрешили лишь
с конца августа. А заниматься с конца мая начну.
У нас зимой чемпионат мира.
- А загсы круглый год работают, - стреляю глазами
в сторону Тансулпан. - Боитесь, как парашютов?
- Боюсь. Я ж все время на сборах! (С чувством.)
А вдруг мой ребенок на меня глянет и спросит маму:
«А это кто?». (Тансулпан рассмеялась на прощанье.)
Е. САВОНИЧЕВА. «Советский
спорт», 27.04.2010
|
ДМИТРИЙ
ВАСИЛЬЕВ И "МИСС БАШКОРТОСТАН" ТАНСУЛПАН
СИРАЖЕТДИНОВА. ФОТО ЕЛЕНЫ САВОНИЧЕВОЙ / sovsport.ru
|
____________________________________
Дмитрий ВАСИЛЬЕВ
Родился 26 декабря 1979 года в Уфе.
Рост 178 см. Вес 65 кг.
Семейное положение: холост.
Окончил Уральскую государственную академию физкультуры
и спорта.
Главное достижение: 5-е место в общем зачете Кубка
мира (2008-2009), 2-е место на этапах Кубка мира
(Гармиш-Партенкирхен, Германия и Лиллехаммер, Норвегия).
|